Я зашёл после всех. Ельцин посмотрел на меня недовольно и сказал: “Почему опаздываешь?”. “Так… пробки ” – ответил я. “Не знаю…- парировал Ельцин.- Я только что ехал, никаких пробок не видел”.
Присутствующие молчали, изображая умные лица. Это был высший круг руководителей России. А собрал их тогда Ельцин по приятному поводу – переезду в новый дом в Крылатском. Борису Николаевичу нравилась эта идея – собрать всех соратников вместе, в одном доме. Так было в Свердловске, когда он был первым секретарём областного комитета партии. Но Москва оказалась не Свердловском. Вскоре обитатели этого дома стали не рады встречаться друг с другом. Но это потом… А пока шёл дружеский вечер. Ельцин решил произнести тост.
– Хочу выпить за то, что … понимаешь… мы переезжаем…- сказал он.
И тут я решил расквитаться с ним за публичный “выговор” за опоздание.
-…мы переезжаем,- повторил Ельцин.
– В Майами,- громко сказал я.
Бориса Николаевича словно ударило током. Присутствующие еле сдерживали смех. Шеф безопасности Президента Коржаков повертел пальцем у виска и показал на меня.
После этой шутки Ельцин две недели не разговаривал со мной. Это был единственный раз в нашей с ним совместной жизни, когда он так долго обижался на меня. Даже выходил из столовой, когда я туда заходил.
Я, конечно, понимал, что никто и никогда не мог себе позволить так публично пошутить в присутствии Президента России. Но и он прекрасно понимал, что я не его подчиненный и не его соратник. Я присяги не давал. И я жил с ним под одной крышей. Я был ему близким человеком. Я прошёл с ним через риски и опасности, через резкие подъемы и падения (иногда падения в прямом смысле слова), через два путча, через несколько полупутчей. Я сотни раз сидел с ним за одним столом. Очень часто мы выпивали вдвоём, с глазу на глаз. Я хорошо знал его. Возможно, лучше, чем кто-либо. Ведь мужские разговоры один на один по вечерам под водочку или коньячок раскрывают душу. Некоторые из этих разговоров я никому и никогда не передам, даже под пытками, даже за час до смерти. О некоторых, конечно, расскажу.
Я женился на дочери Ельцина Татьяне в 1987 году. Мы вместе работали в знаменитой советской ракетно-космической “фирме” “Салют” (ныне центр Хруничева). Познакомились раньше, в 1985 году, когда вместе катались на лыжах в горнолыжном клубе в Крылатском, где потом будет “ельцинский” дом. Татьяна была программистом на большой машине, считала баллистические траектории. В “Салют” Татьяну устроил тогдашний министр общего машиностроения Афанасьев, который дружил с Ельциным. Я же – потомственный ракетчик. Мой отец был заместителем знаменитого академика Челомея, доктором наук, лауреатом Ленинской премии. Он занимался двигателями. К несчастью, в 1985 году отец умер. С Ельциным он не познакомился. Зато мама дружила и с Борисом Николаевичем, и с Наиной Иосифовной.
Надо заметить, что Ельцин уважал нашу семью. В нем было то уважение, которое испытывали все советские люди к тем, кто создавал ракету “Протон”, модули станции “Мир”, знаменитую на весь мир ракету “Сатана”. Мне кажется, что внутри он считал нашу семью ровней себе – крупному партийному работнику, а меня ровней Татьяне (не просто “взяли мальчика с улицы”).
Это внутреннее уважение Ельцина к зятю-москвичу и его семье с папой-лауреатом многое предопределило в наших отношениях. Но никакие обстоятельства не могут заменить человеческих чувств. Ельцин относился по-доброму ко мне, а я к нему. Нас ещё сближала страсть к охоте и охотничью оружию. Да и выпить я тоже мог, что называется, с удовольствием. И поговорить нам всегда было о чем.
С 1987 года по февраль 2001 Татьяна и я жили под одной крышей с Борисом Николаевичем. Другая дочь Елена с зятем Валерием Окуловым жили всегда отдельно и приезжали в гости. Таким образом, я был единственным взрослым мужчиной из родственников, находившимся с Ельциным постоянно. Квартиры в Москве, подмосковные резиденции “Москва-5”, “Барвиха-4”, Успенские дачи, Архангельское, “Горки-9” для меня не просто строки из газетных статей.
Я всегда старался держаться скромно, не привлекать внимание. Я никогда не давал интервью, не занимал государственных должностей, не работал в государственных компаниях. Собственно, и дальше так собираюсь себя вести.
Я не собирался ничего писать и ничего рассказывать о Ельцине. Но в последнее время меня стали раздражать разные безответственные и глупые рассуждения о той эпохе. Особенно от тех, кто ничего не знают и ни в чем не разбираются. Время неумолимо. Живые участники тех, “ельцинских” событий уходят со сцены, и, к сожалению, из жизни. Их место занимают безумные обманщики и фантазеры.
Не так давно я посмотрел фильм всем известного Константина Эрнста о декабристах. Эрнст утверждал, что фильм базируется строго на исторических фактах. Я подумал: “А откуда эти факты? И откуда возьмут факты те, кто будут снимать через 200 лет фильм о событиях у Белого дома в Москве в 1991 и 1993 годах? Чьи факты они возьмут?”.
История – вообще штука договорная. Как мы договоримся по ней, так и будет. И плохо, если мы отдадим этот процесс в руки тех, кто Ельцина видел только на телеэкране, кто вбрасывает всякие дурные слухи и выдаёт их за реальность. А ведь прошло всего 20-30 лет, а не 200. А соврали уже столько, что хватит на много поколений вперёд.
Поэтому я решил писать. Именно от ярости и возмущения. Именно от желания плюнуть в лицо некоторым комментаторам, которые заливают в мозги молодежи “всякую дичь”. Я хочу, чтобы сценаристы через 200 лет, делая кино, знали правильные бытовые детали и политические особенности. Я хочу, чтобы сценаристы будущего никогда бы не показали Ельцина с сигарой в зубах (ведь Ельцин никогда не курил и при нем никто не курил) и с бутылкой виски (виски он не пил). И показывая сцену отставки Примакова с поста премьера в 1999 году, актёр будущего фильма изобразил бы как нервничал тот человек, который принёс указ на подпись.
Писать я буду коротко и конкретно. Я не хочу лить воду, любоваться красотой слога. У меня техническое образование. Я хочу сделать книгу-чертёж, по которой люди смогут воссоздать конструкцию эпохи. Каждая тема будет подаваться как короткое сообщение. Сокращённо – КС. Каждое короткое сообщение будет пронумеровано и озаглавлено. Для удобства чтения. Каждый сможет прочитать либо все, либо только то, что его интересует. Это, конечно, будет разговор не только о личности, но и о самой политике и политиках. Эти годы нельзя понять, не коснувшись разных событий и людей.
Итак, в дорогу!
